Настоятель храма: протоиерей Евгений Соколов

Настоятель домового храма в честь cвятого праведного Иоанна Кронштадтского при САФУ им М.В. Ломоносова

info@hram29.ru

Дата рождения: 28.01.1951

Дата диаконской хиротонии: 23.05.1996

Дата иерейской хиротонии: 31.05.1998


  • Автобиография
  • Выступления
  • Статьи
  • Видеозаписи
  • Проповеди
  • СМИ о батюшке
  • Фотографии

Отец Евгений о себе

Я родился в 1951 году в поселке Волошка Коношского района Архангельской области. В семье нашей, по линии отца, шесть поколений священников. Мой дед, протоиерей Петр Соколов, был дважды судим за антисоветскую деятельность. В 1925 году сослан на пять лет в Сибирскую ссылку, а в 1937 году вторично приговорен к 10 годам лишения свободы без права переписки. Причина обвинения: продолжал за богослужением поминать убиенных Николая, Александру, Ольгу, Татиану, Марию, Анастасию и Алексея (Семью Царственных Страстотерпцев). В 1938 году отец Пётр был расстрелян. Родные узнали об обстоятельствах его гибели только спустя 70 лет. Место последнего служения деда – Сретенский храм в деревне Мечетка близ города Боброва Воронежской области.

Мой отец, Митрофан Петрович Соколов, был третьим, самым младшим ребенком в семье деда. Бабушка, Варвара Алексеевна Соколова, перед родами пешком совершила паломничество к мощам святителя Митрофана Воронежского, поскольку до моего отца два младенца родились болезненными и сразу умерли. Она дала обет, если родиться мальчик, назвать его Митрофаном в честь Воронежского Святителя.
После ареста деда моего отца арестовали и осудили на 10 лет по статье 58.10. Главным пунктом обвинения было следующее: «Устраиваясь в бригаду плотников, скрыл свое социальное происхождение, что он является сыном контрреволюционно настроенного священника».После тюремного заключения отец был полностью реабилитирован. Но он остался на Севере, в Коношком районе, где отбывал срок. Здесь он встретил мою маму – Таисию Ивановну Соколову, в девичестве Васильеву.

Моя мама была вторым ребенком в многодетной семье Васильевых и проживали они в деревне Веретье Маловишерского района Новгородской области. Всего в семье было одиннадцать детей. По оргнабору мама была призвана на строительство номерного завода в поселок Волошка Архангельской области.

Все мое детство прошло под присмотром бабушки, которая прожила долгую жизнь до 80-ти лет, и старшей сестры моего отца Александры Петровны Бакулиной. Родители много работали, держали большое домашнее хозяйство, и большую часть времени со мной и моими братьями занимались эти две женщины. Тетя Шура (так мы звали сестру отца) посвятила нам всю свою жизнь. Ее семья вся погибла во время войны, и целью своей жизни она поставила: сохранить веру в роду Соколовых. Умерла она в 1997 году в возрасте 90 лет. Именно она, когда мне было три года, раскрыла перед нами Евангелие в картинках и многие вечера рассказывала нам о пришествии в мир Бога для спасения людей. Почти каждый год тетя Шура, уезжая на могилу своего сына, который похоронен на Шуваловском кладбище в Санкт- Петербурге, брала нас с собой с одной только целью – причастить Святых Христовых Таинств. Подолгу предварительно разговаривала с духовником, объясняя, что для нас это единственная возможность причаститься один раз в году. Ибо на территории Коношского района не было ни одной действующей церкви.

В 1968 году я окончил школу и поступил в Рязанский радиотехнический институт, где уже учились мои старшие братья. По окончании института два года служил в армии лейтенантом. В это время женился. Жена, Наталия Ивановна Соколова, в девичестве Кондратьева, весь мой армейский путь прошла вместе со мной. После демобилизации приехал в город Новодвинск, куда в 1969 году переехали мои родители и работал в отделе Автоматизированных систем управления крупнейшего в Европе Архангельского целлюлозно-бумажного комбината (АЦБК) до 1997 года.

В 1996 году рукоположен в дьяконы, а в 1998 году - в иереи. 
В 1996 году поступил в Православный Свято-Тихоновский богословский институт, который окончил в 2001 году. Поначалу служил в Покровском храме города Новодвинска. В 2001 году переведен в Коношский район в поселок Ерцево настоятелем храма в честь Казанской иконы Божией матери. В этом поселке когда-то отбывал срок мой отец, и сейчас там зона особого режима. И именно эта зона была главным в моем служении. Три года еженедельного общения с несчастными «сидельцами» многое дали и многому научили.

Осенью 2003 года переведен настоятелем домового храма при Поморском государственном университете в честь святого праведного Иоанна Кронштадтского, а также назначен руководителем миссионерского отдела Архангельской епархии.

В моей семье трое детей и восемь внуков. Старший сын Владислав окончил аспирантуру по специальности «прикладная математика» в Петрозаводском государственном университете. Средняя дочь Ольга после окончания Поморского госуниверситета работает в отделе кадров АЦБК. Младшая дочь Мария – преподаватель Архангельского медицинского колледжа.

Вот и все. С Божьим благословением, о. Евгений

Выступления

Элемент не найден!

Возврат к списку

Статьи

Элемент не найден!

Возврат к списку

Видеозаписи

Проповеди

Элемент не найден!

Возврат к списку

СМИ о батюшке

Что приведет студентов в Храм?

Интервью "Архангельскому епархиальному вестнику"

Что приведет студентов в храм?

Храм в честь святого праведного Иоанна Кронштадтского в Поморском государственном университете открылся более трех месяцев назад. О том, как живет сейчас домовая студенческая церковь, рассказывает настоятель храма отец Евгений Соколов.

— Как сегодня живет храм? Существует ли постоянное расписание богослужений?
— Постоянное расписание давно есть. Службы совершаются в следующем порядке: в четверг — акафист святому праведному Иоанну Кронштадтскому, в пятницу — всенощное бдение, в субботу и воскресение в нашем храме служится Литургия. Информацию о порядке служб мы печатаем на листках и развешиваем на стендах почти во всех корпусах университета.

— Что изменилось во внутреннем облике церкви?
— С момента освящения прошло не так много времени, но в храме появилось много нового: мы смогли до конца заполнить первый ряд иконостаса, появилась запрестольная икона, новые постовое и пасхальное облачения. В левом углу у нас теперь есть свечной ящик, где имеется большое количество книг, их состав нам приходится часто менять и пополнять.

— Батюшка, скажите, прижился ли в университете храм? Есть ли среди студентов те, на кого можно опереться в служении?
— Мне думается, наш храм уже прижился. Даже те из ребят, кого обычно не видишь на службе, узнают и здороваются. Кто-то заходит просто поставить свечу, некоторые просят прийти и прочитать лекцию. На клиросе поют сами студенты, некоторые из них учатся в АГТУ и МИУ. Студенты заказывают молебны, а когда сессия будет не за горами, подозреваю, что визиты студиозусов будут более частыми. Хотя в этом есть некая доля фарисейства, лицемерия. Получается, что Бога наша молодежь вспоминает только тогда, когда Он ей нужен.

— Общаясь со студентами ПГУ, я прихожу к выводу, что на них повлияли протестанты. Как вы относитесь к протестанскому вторжению в наше студенчество?
— Я знаю, что в нашем университете действует ряд протестантских групп. Почему люди уходят в секты? Отвечая на этот вопрос, нужно начать с себя. Возможно, мы сами не смогли расположить к себе людей, не смогли достучаться до их сердец. Студенты имеют право и могут выбирать себе любую конфессию. Но нужно задать другой вопрос: почему их не устраивает вера предков? Почему они с легкостью воспринимают протестанскую точку зрения на те или иные притчи из Священного Писания? Чем наша, православная, точка зрения не по душе? Беда также в том, что, нахватавшись протестантских идей, с которыми Мартин Лютер выступил против католичества, некоторые студенты смотрят на Православие именно протестантскими глазами. Своего взгляда эти ребята не имеют.

— Испытываете ли вы трудности в пастырской работе со студентами?
— Главная проблема — в легкомысленном отношении учащихся к духовной жизни. К сожалению, студенты все-таки посещают храм не так часто, как это нужно душе на самом деле. Душа — это живой орган, о нем тоже нужно заботиться. Она так же пачкается, как и тело, поэтому ее необходимо «отмывать», чистить. Мне странно и не понятно, когда говорят о том, что студенты сильно загружены, что не имеют возможности посещать церковь. Часть своего времени хоть раз в неделю можно посвятить Богу. Иначе непонятные получаются отношения с Богом: примерно так же, как заявлять, что любишь своих родителей, но ни разу не позвонить им, не навестить. А ведь визит в храм — это то же самое, что навестить Бога, ибо храм — это дом Божий. В конце концов в храме бывает необходимо помыть пол, почистить подсвечники — всю эту работу выполняют старушки, которые регулярно посещают службы.

— Часто ли вы видите преподавателей на богослужениях?
— К сожалению, не так часто, как этого бы хотелось. Скорее редко! Наверное, это связано с тем, что часть наших преподавателей уже воцерковленные верующие. Надеюсь, что они ходят на службы в другие храмы, имеют своих духовников. Но не нужно забывать, в честь кого назван наш храм. Ведь Иоанн Кронштадтский жил здесь, учился и молился. Эта церковь постоянно освящается его незримым присутствием. А на акафистах в честь нашего Небесного покровителя я не видел еще ни одного нашего преподавателя! Это, к сожалению, говорит о многом. В этот день в церковь могли бы прийти и преподаватели, и студенты, чтобы помолиться все вместе, соборно святому Иоанну Кронштадтскому. Я понимаю, что любовь нельзя дарить насильно. Так же невозможно заставить проявить любовь. Из-под палки в храм никто ходить не будет. Но преподаватели смогли бы стать для студентов прекрасным примером, я уверен: студенты пойдут за ними в храм.

Беседовал Михаил Музыкин,
Архангельский епархиальный вестник. 2003. № 4.

Возврат к списку

Фотографии